Самый фольклорный
Этот статус однозначно принадлежит Сибревкомовскому мосту. За свою долгую жизнь из доминанты городского пейзажа он превратился во второстепенную деталь, которую не каждый и вспомнит.
Мост построили быстро: заложили в мае 1925 года, а открыли 7 ноября 1926 года для преодоления речки Каменки. Хоть и небольшой была речка, но ее долина рассекала город, словно сабельный удар – Центральный и Закаменский районы были утомительно далеки друг от друга, хотя зрительно совсем рядом.
Сначала мост хотели строить со стальными фермами, потом одноарочным железобетонным. В итоге победило оригинальное и элегантное решение – мост на скошенных, напряженных опорах из бетона. Опоры были тонкими и высокими, отчего мост походил на загадочное легконогое животное, то ли инопланетную лань, то ли на земную водомерку. Проектировал мост профессор Томского технологического института М.А. Ульянинский. Затевали мост вовсе не как пешеходный. Транспортная нагрузка была учтена в проекте, в том числе и трамвай, в ту пору еще не пущенный.
Сибревкомовский мост сразу стал заметен в городской жизни – и как главная связка меж районами, и как фигурант городских легенд. Легендам способствовал особый статус сумрачной, полубандитской Закаменки, которую мост соединял с центром города. В ареале улицы Садовой, у Чертова городища гнездилась самая шальная из «нахаловок». Она и принесла Сибевкомовскому мосту хмурую славу. Ближе к ночи, когда через мост уже не сновали трамваи и грузовики, он становился местом, где припозднившийся путник рисковал встретиться с нечистью.
Мост был высоким (23 метра), угроза быть сброшенным вниз – действенной. Потому урожай денег и понравившихся вещей гопники Закаменки собирали исправно. С разбойничками боролась милиция, да не всегда перебарывала.
Однако, согласно легенде из городского фолклора, жиганскому промыслу  повредила история, случившаяся зимой 1945 года. Якобы, поздним зимним вечером со стороны центра брела по мосту в скользких интеллигентских ботиках то ли секретарша, то ли машинистка, в общем, труженица какой-то кроткой, бумажной профессии. В руках барышня бережно несла два укутанных платками бидончика – один с топленым маслом, другой с молоком. Ноша по меркам зимы 1945 г. была драгоценной.
А с закаменской стороны барышню уже высмотрел соколиным взором удалой жиган. Выбежал на мост в упругих пимах-самовалках, легко сшиб шаткую жертву и уже праздновал охотничью удачу. Но фарт изменил удальцу. Драгоценные бидоны выскользнули из обмоток и разлились. В жизни женщины военной поры такая утрата была поводом для огромной, священной ярости.
Дамочка вскочила на ноги, а металлические бидоны стали в ее руках грозным оружием. На голову гопника обрушился град «эмалированных» ударов.  Говорят, контратака женщины была такой яростной, что бандит ошалело кружился на месте, пытаясь укрыться от разящих сосудов. А потом женщина-птичка погнала посрамленного «сокола» вверх, к Садовой, долбя бидонами и разрывая уши яростным криком.
А малолетки, собравшиеся на бровке Каменского оврага, с удивлением наблюдали бегство вожака. С былым авторитетом бидонный страдалец расстался мигом и навсегда – в нахаловском  пацанском социуме такой позорище не забывали.
К шестидесятым бандитская слава Закаменки померкла, по мосту вместо трамвая пошел троллейбус, а в семидесятых город запланировал для моста перемену участи – речку Каменку решили замыть, а мост сделать пешеходным, его транспортные функции брала на себя Октябрьская эстакада.
После того, как Каменка скрылась под грунтом и асфальтом, Сибревкомовский мост стал намного ниже. Его стройные опоры на треть ушли в землю, как ноги невезучего богатыря Святогора. Утратив прежнюю роль, мост потерял и врожденную красоту – обветшал его декор в стиле рационалистического модерна, разрушился узорчатый парапет и фонари-обелиски. Обветшавший парапет в изящных линиях ар-нуво на излете 80-х заменили на безстильный сварной, а въезды на мост перекрыли бетонными блоками. Сейчас на нем можно встретить лишь редких прохожих да подростков из 12-й школы, собравшихся посекретничать в этом «готичном», тронутом романтическим тленом уголке.